После экономических кризисов, число бедных в России возрастает
Рыночные реформы начала 1990-х годов в России проходили очень болезненно для населения. Было отменено тотальное государственное регулирование цен, которое применялось в социалистической экономике. Началась гиперинфляция — рост цен на товары и услуги очень высокими темпами. В 1992 году они повысились в 26 раз, в 1993 — в 9,4 раза, в 1994 — в 3,2 раза. Курс рубля по отношению к иностранным валютам падал. В начале 1992 года доллар США стоил 55 рублей, через год — 417, через два — 1259. Многие магазины, чтобы постоянно не переписывать ценники, даже стали указывать цены в условных единицах («у. е.»), которые, как правило, приравнивались к доллару. Рублёвые сбережения и доходы населения быстро обесценивались. В таких условиях иностранная валюта становилась для людей единственным надёжным вариантом сохранения средств. Некоторые компании регулярно индексировали (пересчитывали) зарплату своих сотрудников в соответствии с уровнем инфляции или даже устанавливали её в иностранной валюте.
Благодаря усилиям государства в 1995—1998 годах темпы инфляции и ослабления рубля снизились, а население в целом адаптировалось к новым экономическим реалиям. И тут произошло новое потрясение — экономический кризис 1998 года.
С начала реформ в России остро стояла проблема дефицита бюджета: государство тратило значительно больше, чем получало. В 1992 году дефицит составил 29,5% ВВП, в последующие годы он снижался и к 1997 году достиг 6% ВВП, но и это считается высоким показателем. Покрывать дефицит бюджета государство может за счёт повышения налогов или улучшения их собираемости, продажи государственного имущества, эмиссии бумажных денег (это разгоняет инфляцию и снижает стоимость национальной валюты) и заимствований внутри страны и за рубежом. В России начала 1990-х были использованы все эти инструменты, но к середине десятилетия основным источником привлечения денег стала продажа ценных бумаг — государственных краткосрочных облигаций (ГКО).
Решение об их выпуске правительство приняло в 1993 году. ГКО были краткосрочным и высокодоходным для инвесторов инструментом. По сути, это долговые расписки государства с обязательством погасить их в срок от нескольких месяцев до года. При первичном размещении бумаги продавались с дисконтом (скидкой), а при погашении государство выплачивало владельцу облигации её полную номинальную стоимость. Разница составляла доход инвестора. К примеру, в начале 1998 года дисконт по некоторым выпускам ГКО достигал 40% от номинала.
Подобную доходность трудно получить в реальном секторе экономики (в промышленности и сельском хозяйстве), поэтому облигации стали пользоваться большим спросом у российских инвесторов, которые предпочли их другим возможным направлениям вложения средств. Если в 1995 году объём размещения ГКО составил 160 млрд рублей, то в 1997 году он достиг 502 млрд. В конце 1997 года на рынок ГКО были допущены иностранные финансовые компании, и в 1998-м они выкупали примерно треть размещаемых облигаций.
Рынок ГКО все больше превращался в спекулятивный и приобретал черты финансовой пирамиды: чтобы погашать облигации предыдущих выпусков, государство было вынуждено выпускать новые — и во всё большем объёме. Последней каплей стало резкое падение в первой половине 1998 года мировых цен на энергоносители, экспорт которых приносил российскому бюджету значительный доход. К августу правительство практически лишилось реальных средств для выкупа облигаций.
Сочетание дефолта и девальвации
Сочетание дефолта и девальвации (обесценения национальной валюты) — редчайший случай в мировой практике. В теории эти два явления должны исключать друг друга. В самом деле, что означает дефолт по долгу в национальной валюте? Он означает, что правительство страны, которое всегда может напечатать дополнительные деньги и ими погасить свой долг (в наличии этой возможности — принципиальное отличие внутреннего долга от внешнего), почему-то не хочет этого делать. Почему? Потому что оно не готово принять негативные последствия выпуска в обращение новых денег. Какие это последствия? Рост цен (инфляция) и обесценение национальной валюты (девальвация). То есть смысл допускать дефолт есть, если по какой-либо причине инфляция и девальвация неприемлемы. И наоборот: если происходит девальвация, то выраженный в национальной валюте долг обесценивается, и погашать его становится гораздо легче. Дефолт становится не нужен.
17 августа 1998 года правительство и Центральный банк объявили о временной отсрочке выплаты долга по ГКО. На языке финансистов это называется «дефолт» — отказ платить по долговым обязательствам. На первый взгляд, это решение должно было ударить только по участникам рынка ГКО, однако в экономике всё взаимосвязано. Это стало спусковым крючком для начала масштабного экономического кризиса, затронувшего реальный сектор экономики и все слои населения. Правительство отказалось от поддержания стабильного курса рубля, и за последующие полгода национальная валюта обесценилась почти в три раза. В очередной раз обесценились те сбережения, которые делались в рублях. Обанкротилось несколько банков, и их вкладчики вовсе лишились своих накоплений. Разорилось множество мелких и средних фирм, поэтому количество людей, получающих пособие по безработице, удвоилось. Упали реальные доходы, поскольку работодатели отказались индексировать заработную плату. Из-за роста курса иностранных валют повысились цены на импортные товары.
Посмотрим, как повлияли описанные события на жизнь одной реальной семьи. Её глава работал в крупной компании, его зарплата составляла 2000 долларов и выплачивалась по текущему курсу в рублях. В начале 1998 года семья взяла в банке ипотечный кредит на три года в долларах для покупки квартиры. Ежемесячные аннуитетные выплаты составляли 1400 долларов в месяц, и такая долговая нагрузка была вполне посильна для семейного бюджета. После кризиса работодатель пересмотрел условия трудового соглашения с главой семьи: зарплата была сокращена в полтора раза и зафиксирована в рублях по курсу на 1 августа. Для сравнения: докризисная зарплата составила 2000 долларов, или по курсу обмена примерно 12 000 рублей; декабрьская — уже 8000 рублей, но на эту сумму по текущему курсу обмена можно было купить уже только 400 долларов.
Между тем ежемесячные платежи банку по ипотечному кредиту по-прежнему составляли 1400 долларов. Банк, который сам находился в предбанкротном состоянии, ни за что не соглашался реструктурировать долг, то есть снизить размер обязательного ежемесячного платежа.
Имевшиеся рублёвые сбережения семьи в августе обесценились. Небольшая финансовая подушка в долларах быстро была потрачена на выплаты банку. Семья стала сдавать купленную квартиру в аренду, переехав жить к родителям. Даже начавшийся с нового года рост заработной платы не мог предотвратить неизбежное — продажу квартиры. Из-за кризиса цены на недвижимость упали, поэтому квартиру удалось продать только за 70% от стоимости её приобретения годом ранее. Вырученных денег едва хватило на то, чтобы просто расплатиться по ипотечному кредиту с банком и вернуть займы знакомым, к которым пришлось обратиться в последние несколько месяцев перед продажей квартиры.
Выводы (исторический и финансовый)Рынок ГКО приобрёл черты финансовой пирамиды: чтобы погашать облигации предыдущих выпусков, государство было вынуждено выпускать новые — и во всё большем объёме
Итоги кризиса таковы. Обесценились сбережения в рублях. Обанкротилось несколько банков, и их вкладчики лишились своих накоплений. Разорилось множество фирм, поэтому выросло количество людей, получающих пособие по безработице. Упали реальные доходы, поскольку работодатели отказались индексировать заработную плату. Из-за роста курса иностранных валют повысились цены на импортные товары